Правила счета
— Сто один!
— Сто два!
— Сто один!
— Да нет же, сто два!
О том, сколько лет ему исполнится 7 декабря, Антон Никифорович Лавринович спорит с женой Анной Даниловной. Родился он в 1908 году. Следуя логике, ему 101 год. Глава семьи сохранил прекрасную память, но иногда любит пошутить и подзадорить супругу, поэтому утверждает, что на самом деле стукнет ему уже 102! Когда спорят муж и жена, присутствующим лучше не вмешиваться, а перевести разговор на другую тему. Например, расспросить об их молодости и о том, где и как они познакомились.
Антон
В деревне Телуша Бобруйского района была только начальная школа, поэтому учебу Антону пришлось продолжить в Бобруйске. Платить за постой на хорошей квартире семье оказалось не по карману, и Антон перебрался в дешевую, но неотапливаемую комнату. Подхватил воспаление легких, осложнение пошло на ноги, и в 17 лет парень стал инвалидом. Ходить потом, правда, начал, но с трудом. Кто-то другой сломался бы, но не Антон. Окончив Казанский пединститут, преподавал в школе любимый предмет — математику. В июне 1941-го, когда проводил очередной отпуск у родителей, началась война. На фронт его не взяли, а Телушу тем временем оккупировали немцы. Антон с братом по ночам выкапывали зарытые возле бывшего советского военного аэродрома авиабомбы и перевозили к партизанам, а те из них делали мины…
После войны Антон преподавал в местной школе, затем его перевели в деревню Горбацевичи Кировского района.
Анна
Получив диплом преподавателя русского языка и литературы, она отработала два года в Белостоцкой области (теперь Польша), куда ее направили по распределению, и вернулась в родительский дом — деревню Любоничи Кировского района. Вскоре грянула война. Дядя Анны с семьей ушел в партизаны, а она стала связной. Перед отступлением в 1944 году фашисты угнали ее вместе с сестрой в Германию на принудительные работы… После войны Анна завербовалась в Сумгаит, а когда вернулась в Любоничи, все ее подруги уже повыходили замуж. А для нее и женихов-то не осталось. Анна терпеливо ждала счастья. И вот после курсов повышения квалификации ее направили работать в Горбацевичи…
Свела судьба
— Все в деревне ждали, когда у нас начнется роман, — рассказывает Анна Даниловна. — Мне исполнилось 28, а ему — 40 с хвостиком, мы друг другу нравились. Оба свободные — чего тянуть?
Но первого шага она ждала от него. И вот однажды Антон сказал: «Давай мы с тобой поженимся». Согласилась. В конце 1949 года сыграли скромную свадьбу.
— Нам выделили дом, мы завели хозяйство: огород, кабанчика, кур, — подхватывает Антон Никифорович. — Скучать было некогда. Справимся по хозяйству, сядем за стол — и каждый за свое. Аня грамматику в тетрадях учеников проверяет, я — математику.
— Утром встать нужно до рассвета, чтобы скотину накормить, хлев вычистить, в огороде сорняки повыдергивать и в школу до занятий прийти. К урокам готовились тщательно.
Жили дружно, ладно, хотя всякое бывало.
— Он меня ревновал, я же намного моложе, — тихо признается Анна Даниловна. — Скрывал это, да я замечала. А для меня он самый лучший!
Своих детей не было, и Антон с Анной все время растили кого-нибудь из племянников. Поставят на ноги старшего, потом забирают того, кто поменьше. В их доме всегда слышались детские голоса и смех.
Взрослые племянники о них тоже заботились. Но узнав о Республиканском интернате ветеранов войны и труда, Лавриновичи решили: среди сверстников доживать отмеренные судьбой годы лучше. Так в 1999 году оказались в Ждановичах. Анна Даниловна занялась общественной работой, Антон Никифорович стал местным плотником и столяром.
Своих детей не было, и Антон с Анной все время растили кого-нибудь из племянников. Поставят на ноги старшего, потом забирают того, кто поменьше.
В их доме всегда слышались детские голоса и смех. Взрослые племянники о них тоже заботились. Но узнав о Республиканском интернате ветеранов войны и труда, Лавриновичи решили: среди сверстников доживать отмеренные судьбой годы лучше. Так в 1999 году оказались в Ждановичах.
Не поссорились ни разу
Обе комнаты, в которых сейчас живут Лавриновичи, по-домашнему уютные. Внимание привлекает шахматный столик — вещь явно старинная.
— Да какая старина?! — смеется Антон Никифорович. — Я сам его сделал еще в Горбацевичах. Школа обеспечивала нас дровами, я выбирал бревна, обрабатывал и мастерил мебель: обеденный стол, тумбочки, этажерки, посуду. Кое-что захватили сюда.
— Масленочку — просто загляденье! — и раскладной круглый стол тоже сделал своими руками, — говорит Анна Даниловна. — При переезде подарили племяннику.
К чаю Анна Даниловна достает и режет такой крупный лимон, какого в магазине не увидишь.
— Цитрусовые сама выращиваю на подоконнике, — показывает она лимонное дерево.
— Около десятка уже съели, а один лимон завесил больше, чем полкило, — качает головой Антон Никифорович.
О любви друг к другу супруги говорить стесняются.
— Господи, как это мы 60 лет терпели друг друга, — улыбается Анна Даниловна. — Ни разу не поссорились!
— Где бы ни жили, нам всегда вместе было хорошо, — добавляет Антон Никифорович.
Обе комнаты, в которых сейчас живут Лавриновичи, по-домашнему уютные. Внимание привлекает шахматный столик — вещь явно старинная.- Да какая старина?! — смеется Антон Никифорович. — Я сам его сделал еще в Горбацевичах. Школа обеспечивала нас дровами, я выбирал бревна, обрабатывал и мастерил мебель: обеденный стол, тумбочки, этажерки, посуду. Кое-что захватили сюда.- Масленочку — просто загляденье! — и раскладной круглый стол тоже сделал своими руками, — говорит Анна Даниловна. — При переезде подарили племяннику.К чаю Анна Даниловна достает и режет такой крупный лимон, какого в магазине не увидишь. — Цитрусовые сама выращиваю на подоконнике, — показывает она лимонное дерево. — Около десятка уже съели, а один лимон завесил больше, чем полкило, — качает головой Антон Никифорович.О любви друг к другу супруги говорить стесняются.- Господи, как это мы 60 лет терпели друг друга, — улыбается Анна Даниловна. — Ни разу не поссорились! — Где бы ни жили, нам всегда вместе было хорошо, — добавляет Антон Никифорович.
Любовь ЕГОРЕНКОВА, «МК»