Наш корреспондент прошел тест на полиграфе, более известном как детектор лжи, и узнал, можно ли обмануть недешевый прибор
Без подсказок найти лабораторию Архипова вряд ли возможно: уж в очень укромном уголке города она располагается. Не обнаруживает присутствие специфической организации и вывеска — ее просто нет. Конфиденциальность — важное условие в работе полиграфолога с клиентами.
Внутри уютно, обстановка почти домашняя. Офис выдает разве что оргтехника, мебель. На шкафу замечаю небольшой бюст: за посетителями свысока наблюдает Феликс Дзержинский. За отдельными дверями скрыты специальные комнаты для полиграфолога, его ассистента и клиента. Осматриваюсь. Стены выкрашены в теплые светлые тона, но окон нет, не проникают сюда и посторонние звуки — ничто не должно отвлекать от главной цели.
Заказчики — физические и юридические лица — прибегают к услугам лаборатории по разным причинам. Кто-то из работодателей хочет проверить кандидата на должность или провести испытание на аппарате в рамках служебного расследования (хищение, мошенничество, разглашение коммерческой тайны и так далее). Обследуют также участников судебных разбирательств, проверяют людей и на наличие зависимостей.
— Семейные пары пытаются уличить друг друга в измене, — рассказывает Игорь Архипов. — А порой, когда все аргументы исчерпаны, отношения находятся на грани разрыва, кто-то из супругов сам просится под полиграф, чтобы представить результаты мужу либо жене и сохранить тем самым семью. В нашей практике были случаи, когда люди приезжали из Польши и России, желая прибегнуть к помощи независимого специалиста. А однажды даже просили за кругленькую сумму сфальсифицировать результаты проверки на супружескую верность. Разумеется, мы дорожим своей репутацией и отвергли «деловое» предложение.
Базовый принцип работы полиграфа следующий: физиологические реакции проявляются тем сильнее, чем значимее для нас заданный вопрос.
После экскурсии Игорь Алексеевич говорит, что мне предстоит попробовать обмануть полиграф в игровой форме — без привязки к собственным «грехам». К слову, в этом может поучаствовать любой желающий, оплатив услугу.
Когда собеседник отправляется готовить аппарат, я выбираю из нескольких предложенных конвертов один. В нем — зеленая ламинированная карточка, на которой изображены число, геометрическая фигура и слово. Запоминаю их.
После в соседнем помещении примеряю несколько датчиков: два отслеживают грудное и диафрагмальное дыхание, еще три — пульс, кровенаполнение сосудов кончиков пальцев и кожно-гальваническую реакцию, в том числе обусловленную деятельностью потовых желез. Левую руку обхватывает манжета тонометра. Сажусь в кресло. Оно таково, что не замечаешь комфорта, но и неудобств не испытываешь. Игорь Архипов — за спиной, но благодаря видеокомплексу прекрасно видит мое лицо, мимику. Специальные пластины под ножками кресла фиксируют движения клиента и подскажут специалисту, что человек ерзает, а значит вопросы для него, возможно, неудобные.
Последние, отмечает собеседник, составлены без подковырок, конкретны, но сформулированы, по возможности, не «в лоб». В этом также заключается уважительное отношение к чувству собственного достоинства человека. Ведь при контрольных вопросах вида «вы украли?..» велик риск обвинительного уклона для непричастного человека. Искусство полиграфолога состоит в смягчении таких моментов.
— В одной из организаций пропали камеры системы видеонаблюдения, — приводит пример Игорь Алексеевич. — Их корпуса и способы крепления были скрыты от глаз сотрудников, а установкой занималась сторонняя фирма. Поэтому во время теста на полиграфе я не спрашивал, украл ли человек предметы, причастен ли к этому. Вопросы касались лишь частных признаков — цвета корпусов устройств и метода крепления. И это помогло установить нечистого на руку работника.
Хотя некоторые люди все же воспринимают проверку на полиграфе как унижение. Однако испытание, подчеркивает Архипов, построено на принципе добровольности. Отказаться можно в любой момент: до и даже во время процедуры. Ни в одной стране мира это не должно рассматриваться как причастность человека к факту, по которому ведется проверка. Испытуемый перед обследованием на аппарате дает письменное согласие, заранее просматривает подготовленный специалистом тест и может выбрать вопросы, на которые не хочет отвечать.
Сегодня в Беларуси подготовку полиграфологов проводят в Академии МВД.
Прежде чем приступить к основной части, полиграфолог проводит со мной предтестовую подготовку, которую проходят все клиенты. Просит отвечать «да» или «нет», когда будет называть имена. Впоследствии соглашаюсь с «Николаем» и изо всех сил стараюсь равнодушно бросить «нет» на «Андрея». Увы, прибор выводит меня на чистую воду, словно намекая: лгать в дальнейшем бесполезно.
Кроме настройки аппарата на конкретного посетителя, этот этап действует расслабляюще на непричастного к чему-либо человека. Ведь перед началом основной проверки волнуются практически все, а тревога клиента может повлиять на показатели полиграфа во время основного теста и усложнит интерпретацию.
…Тем временем выражаю готовность к главной проверке. Стараюсь отвечать спокойно, запутать полиграф. К тяжелой артиллерии в виде кнопки в обуви, дозы успокоительного или порции алкоголя заранее не прибегал. Обманываю своими силами. К слову, любой тест нужно пройти минимум трижды, чтобы повысить точность заключения. Хотя уже после первого круга Игорю Архипову ясно, в каких местах я сфальшивил, где пытался контролировать дыхание. Специалист знакомит с многочисленными графиками на мониторе: где-то в их разноцветных изгибах скрывается истина. И, наверное, мой провал.
Наконец специалист оглашает итоги. Они, признаться, поначалу удивляют: узнаю, что по двум позициям из четырех сумел обмануть полиграф стоимостью порядка 10 тысяч долларов. Аппарат ошибается в цвете и числе. Триумф?! Да, но недолгий. Выдержав паузу, кандидат психологических наук выносит отличное от автоматики прибора заключение и точно называет все 4 параметра моей карточки. Ее, кстати, все это время я держал в непрозрачном конверте под левой рукой. Усталости во время проверки не почувствовал, как и эмоционального напряжения. Конечно, стоит принять во внимание то, что испытание не имело для меня сколь-либо значимых последствий.
В любом случае, в заключении полиграфолога нет места обвинительной или оправдательной формулировке. Он лишь указывает, есть ли устойчивые психофизиологические реакции на определенные вопросы.
Ложь открывает тому, кто умеет слушать, не меньше, чем правда. А иногда даже больше!
Агата Кристи
Поэтому, например, в суде полученные таким образом сведения доказательствами не станут, однако могут быть приняты служителями Фемиды во внимание. В практике Игоря Архипова был случай, когда по результатам испытания на аппарате дело отправили на пересмотр — приговор изменили на оправдательный.