Почему современного ученика не интересуют знания в готовом виде и какую альтернативу может предложить учитель? Об этом и многом другом рассказывает педагог средней школы № 125 Антон Кныш
Антон Кныш окончил филологический факультет БГУ (белорусская филология и риторика) в 2007 году, работает учителем русского и белорусского языков и литературы в СШ № 125.
Мотивы и перспективы
— Учителем я быть не планировал, хотя и вырос в семье педагогов. Папа Семен Антонович — физик, мама Мария Антоновна — филолог. После окончания минской гимназии № 25 поступил на филологический факультет Белгосуниверситета. И только после распределения в школу, когда 1 сентября 2007 года я, сжимая в руках классный журнал, шагнул в кабинет, понял: да, наверное, педагогика — это мое!
До этого была практика, за спиной — учитель, руководитель, одногруппники, с которыми можно проконсультироваться. Филфак дает глубокую теоретическую подготовку, основательную базу. Но тут мне предстояло постичь тонкости методики преподавания. Прямо в бой, да еще и сразу, в 22 года, классное руководство в 7-м классе. 12-13 лет — самый тяжелый для обучения возраст. В 5-6-м классах дети хотят учиться по инерции после начальной школы. А дальше у ребят на время, на два-три года, теряется мотивация. Да, вначале было очень сложно.
За стол в поисках истины
Теперь, спустя семь полных лет работы в школе, точно знаю: даже при написанном заранее плане-конспекте урока ты не можешь точно сказать, по какому руслу пойдет занятие. Особенно по литературе. И это прекрасно! Возьмем, например, рассказ Янки Брыля «Галя». Помня о триединой образовательной цели (обучить, развить и воспитать), я планировал привести ребят к выводу о служении Родине и обществу. Но дети вышли на любовь несчастной одинокой женщины, эта тема в силу возраста и первых чувств оказалась старшеклассникам ближе. И пусть! Я с удовольствием поддержал стремление учеников рассуждать. В такие моменты, когда дети начинают говорить, тихонько откладываю свои планы в сторону. Литература — это прежде всего речь.
Опять же, в 11-м классе изучаем пенталогию «Трывожнае шчасце» Ивана Шамякина. Учитель по собственному усмотрению выбирает законченный по смыслу отрывок из какой-либо части этого произведения. Я остановился на «Непаўторнай вясне». Почему? Там очень ярко показана довоенная жизнь в Беларуси, взаимоотношения двух любящих людей, первые чувства… И не прогадал! Дети с таким интересом подхватили тему, что пришлось даже в субботу дополнительно устраивать круглый стол с двумя классами, чтобы все желающие могли высказаться. И потом еще ребята подходили: «Ну, сложится у героев судьба? Будут они вместе?» Учительское сердце ликовало — заинтересовал! Но всегда отвечаю: «Читайте и узнаете».
Книжка для поколения next
Мне кажется, сейчас функции учителя изменились. Раньше он передавал детям знания в готовом виде. Сегодня школьника нужно заинтересовать учебой, найти мотив. Нынешнее подрастающее поколение нельзя оценивать категориями «лучше» или «хуже», оно просто другое. Да, такие понятия, как дружба и взаимопомощь, полагаю, будут всегда. Но изменился стиль мышления: иногда дети делают настолько неожиданные логические выводы, что мне приходится призадумываться. Понимаю, что сам бы выстраивал цепочку рассуждений по-другому, но в логике им отказать не могу. В процессе преподавания иногда привлекаю к работе педагога-психолога (безусловно, с разрешения родителей), и мы вместе выясняем, кто из учеников аудиал, а кто — визуал. В обучении важны даже такие нюансы. Один лучше воспринимает материал наглядно, а другой — на слух. В школе есть спортивные классы по плаванию и хоккею. Подход к ребятам-спортсменам тоже ищу в соответствии с их увлечениями: хоккеисты — люди команды, а пловцы — индивидуалисты. На этих принципах и стараюсь строить работу.
Моя основная задача — привить ребенку любовь к чтению. Не настаиваю на классике, могу лишь посоветовать то, что будет ему интересно. Старшеклассникам, например, предлагаю исторические и философские романы Генри Лайона Олди.
— Но это не классика, тем более белорусской литературы?! — невольно прерываю интересный рассказ собеседника.
— Я вам говорил, что моя цель — научить их любить читать, а не научить любить программное произведение. При этом урок по литературе всегда начинаю с вопроса: «Понравилось ли вам прочитанное?» Бывает, что на ответ уходит до пятнадцати минут! Как учитель, поддерживаю обе стороны: и тех, кому понравилось, и тех, кому нет. Ведь главное достигнуто — произведение прочитано, а у ребят есть свое мнение. К сожалению, на уроки литературы отпущено мало часов. В то же время понимаю: старшеклассникам и так приходится переваривать массу новой информации по математике, физике, истории… А в выпускном — примета времени — добавляются репетиторы, подготовительные курсы. Поэтому начиная с 5-го класса учу детей видеть главную тему и основную мысль книги.
Если речь идет о владении новыми компьютерными технологиями, тут меняюсь местами со своими учениками. В этой области знаний они впереди нас. Учусь у них с удовольствием.
С нынешним 11-м классом прошел всю цепочку средней школы, они — моя гордость, с ними и работать проще — подростки знают, зачем они учатся. В прошлом году начался второй мой полный цикл, и хотя уже знаю, что из программы шестиклассникам точно понравится, а что пойдет тяжело, все равно удивляюсь их рассуждениям и мыслям. Убежден: понять творчество автора можно, только узнав его как человека. Поэтому о поэтах стараюсь рассказывать не с точки зрения хрестоматии, а устами современников. На уроки, бывает, приношу книги с автографами авторов. Это вызывает у детей неподдельный интерес: ух ты, наш учитель знаком с писателем?! Так мы прочитали Владимира Орлова, Дранько-Майсюка, Леонида Дайнеко. И хотя не могу сказать, что авторов в нашей стране нет, но задумайтесь: последний народный поэт Беларуси — Рыгор Бородулин — получил высокое звание в 1992 году… Как после этого говорить о современном развитии нашей литературы?
Защитить проект
Недавно я окончил аспирантуру Национального института образования. Два года шел к защите кандидатской работы на тему «Метод проектной работы школьников». Предложенный метод рассчитан на совместную пошаговую работу ученика и учителя для достижения какого-то практического результата. Надо понимать, что подросток не открывает принципиально новое для науки, но он открывает что-то, ранее неизвестное для себя. Бывает, что ребенок не учится не потому, что глуп или природных данных нет, а просто не знает, как это делать. И моя задача — помочь ему. Показываю ребятам различные способы поиска и обработки материала: информационные технологии, классическая литература, библиотеки… Главное, вместе определить интересную проблему.
Так, в прошлом году, изучая «Сэрца на далонi» Ивана Шамякина, ученики искали ответы на вопрос, что наиболее важно для человека — семья, государство или родина. В процессе работы три разные группы пришли к одному и тому же простому выводу: не может одно существовать без другого. Это я и стремился показать. Одна девочка из этого класса планирует поступление в медуниверситет. Она отдельно занялась описанием этических норм врача, не отходя от произведения, кроме того, мы с ней проследили всю историю врачебных клятв, начиная с Гиппократа. Таким образом, любую книгу по программе можно изучать с различных точек зрения.
Эксперимент, основанный на моей кандидатской работе, проходит сейчас обкатку в некоторых школах города. Надеюсь, защита пройдет успешно.
Что касается белорусского языка, то заметил такую тенденцию: дети изучают его как иностранный, даже в выпускном классе, к сожалению, говорят с ошибками. Чтобы вызвать интерес к предмету, люблю проводить провокационные мероприятия, например круглый стол на тему «Жив ли белорусский язык?». Причем сам сознательно занимаю позицию отрицательную. Да, иду от обратного, тогда ученикам становится интересно переспорить учителя. Заставлять говорить на «мове» не надо. Человек сам когда-нибудь придет к этому, если почувствует необходимость.