О том, насколько тяжелыми могут быть последствия употребления наркотиков, с молодежью надо говорить со школьной скамьи. Какие способы профилактики наиболее действенны в работе с подростками? Кто и как помогает им понять, что drug (в переводе с английского — наркотик) — не друг? Есть ли резервы для более качественной профилактической работы в этом направлении? Эти и другие вопросы обсуждали во время круглого стола «Наркотики и подростки»
Участники
Александр Фейцер, начальник отделения управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми ГУВД Мингорисполкома
Оксана Демидюк, главный специалист отдела воспитательной и идеологической работы ко-митета по образованию Мингорисполкома
Сергей Базыльчик, врач психиатр-нарколог кабинета наркологической помощи подросткам Заводского района Городского клинического наркологического диспансера
Оксана Старикова, заведующая кафедрой философии и гуманитарных проблем образова-ния Минского городского института развития образования
Ольга Паршина, заместитель директора по воспитательной работе СШ № 208
Ирина Сущинская, педагог социальный СШ № 9
____________________________________________________
— Все хорошо помнят всплеск наркопотребления, произошедший несколько лет назад. Под воздействием спайсов молодые люди выкалывали друг другу глаза, прыгали из окон. Как можно охарактеризовать ситуацию в молодежной и подростковой среде сейчас?
Александр Фейцер (далее — А. Ф.): Волну, вызванную в 2013-2014 годах наплывом так называемых синтетических наркотиков, благодаря ряду принятых мер удалось сбить. Однако наркоугроза по-прежнему существует, что во многом объясняется расположением нашей страны на транзитных путях между Европой и Россией. Если в прошлом году за 7 месяцев сотрудниками подразделений по наркоконтролю столицы были изъяты 12 кг наркотиков, то в этом уже 55.
Что касается передозировок, то в целом в Минске их количество за 7 месяцев этого года по сравнению с аналогичным периодом прошлого снизилось на 21 %. Однако по несовершеннолетним, наоборот, наблюдается некоторый рост. Если говорить о молодежи в целом, к сожалению, есть случай с летальным исходом. В августе девушка 1999 года рождения умерла от передозировки экстези, употребив наркотик в компании однокурсников.
Выросло и число привлеченных к уголовной ответственности несовершеннолетних — с 11 до 13 человек. Если в прошлом году за 7 месяцев ими совершено 16 преступлений, то в этом — 30. У некоторых многоэпизодные дела, связанные со сбытом наркотиков. К сожалению, подростки и молодежь по-прежнему клюют на обещание наркоторговцами легких денег. Им говорят, что риска нет, просто берешь товар, привозишь, куда скажут, делаешь закладку. Ни с кем встречаться не надо. Но у нас свои методы работы. Задерживаем, изымаем, а наказания за такие преступления очень жесткие. Напомню: ответственность наступает с 14 лет.
Сергей Базыльчик (далее — С. Б.): Если сравнивать с 2013-2014 годами, то количество наблюдаемых в Минске несовершеннолетних, употребляющих наркотические вещества, уменьшилось в 10 раз. В самый пик в 2014-м на диспансерном и профилактическом учетах у нас состояли 168 человек, сейчас — 11. Аналогичное снижение выявляют проведенные наркологической службой анонимные опросы. По данным за 2013 год, 15 % опрошенных старшеклассников в Минске имели опыт употребления наркотиков, в 2016-м только 2 %.
Оксана Демидюк (далее — О. Д.): По данным психосоциального анкетирования учащихся столицы за 2017 год, примерно 6 % пробовали употреблять алкоголь или наркотические вещества. Но нужно учитывать тот факт, что 25-30 % родителей отказываются от проведения анкетирования своих детей.
— В целом практикуемое в школах психосоциальное анкетирование учащихся дает результат? Помогает минимизировать риски?
С. Б.: Считаю, оно не выдерживает никакой критики и помогает мало. Анкетирование должно быть не именным, а анонимным. В противном случае дети из опасения негативных последствий своих откровенных ответов отвечают, «как надо», а не как на самом деле.
На сегодняшний день есть несколько общепризнанных в мире методологий анонимных опросов по оценке распространенности употребления психоактивных веществ. Прежде всего американская, адаптированная для европейских стран — ESPAD. Ее применение позволит получать репрезентативные данные, которые можно будет сравнить с показателями других стран, использующих ту же методологию. Вот на это действительно надо выделять финансирование.
О. Д.: Главный плюс психосоциального анкетирования в том, что в отличие от анонимного оно позволяет выявить несовершеннолетних с риском формирования химической зависимости и начать с ними работать, корректировать поведение и склонности. Анонимное же дает только общую картину.
Другой вопрос, что подходы к проведению психосоциального анкетирования следует несколько изменить. В 2014 году мы обращались с этим предложением в Министерство образования. Те вопросы, которые задают детям, изначально подталкивают к социально приемлемым ответам. И это сказывается на объективности результата.
С. Б.: Из опыта могу сказать, что учащиеся с риском формирования химический зависимости, выявленные в процессе психосоциального анкетирования, на прием к врачу-наркологу не приходят.
О. Д.: Это обусловлено прежде всего недальновидной позицией некоторых родителей, о чем я уже говорила выше. Рекомендация посетить нарколога воспринимается в штыки. Здесь есть над чем работать, и мы это делаем.
С. Б.: Плохо и то, что анализируют результаты психосоциального анкетирования сотрудники учреждения образования, в котором оно проводилось. Если получаются плохие цифры, они всегда могут их исправить, чтобы не выглядеть хуже по сравнению с другими школами.
Ирина Сущинская (далее — И. С.): Могу сказать однозначно — это не в интересах школы. Что называется, себе дороже. Когда начинаешь профилактику девиаций на более ранних стадиях, потом меньше последствий как для ребенка, так и для учреждения образования. У нас существует четкая установка: проблему не замалчивать.
— К подросткам в силу их возрастных особенностей нужен особый подход. На ваш взгляд, какие меры профилактики наркопотребления наиболее эффективны? Что реально работает, а что нет?
О. Д.: Наибольший эффект достигается, если профилактика ведется системно и во взаимодействии с другими заинтересованными структурами. Именно на это мы и нацелены. Работа ведется на разных уровнях — от классных часов до общегородских и республиканских мероприятий. Перед детьми выступают сотрудники ГУВД, врачи-наркологи. Проводим молодежные акции, познавательные программы, конкурсы. В некоторых театрах реализуется проект «Безопасность через культуру» — созданы предсеансовые программы, направленные на профилактику наркотической, алкогольной и других видов зависимости.
Как в летний период, так и в учебное время с ребятами плотно работают по тематике здорового образа жизни. Так, уже четвертый год на базе загородных лагерей реализуется проект «Ваш выбор». Круглогодично для учащихся профессионально-технических и средне-специальных учреждений образования осуществляется проект «Мой стиль жизни сегодня — мое здоровье и успех завтра». Наши школьники активно привлекаются к занятиям физической культурой, спортом, участвуют в спортивных праздниках, соревнованиях, фестивалях.
Стараемся использовать актуальные и интересные молодежи методы. Например, интерактивные формы: квесты, театрализованные миниатюры. Надо видеть, как оживляется класс или зал, когда одна часть учащихся разыгрывает сцену из жизни, а другая предлагает варианты ее развития. По большому счету, и те, и другие как бы примеряют ситуацию, в которой им предлагают наркотики, на себя. И учатся говорить «нет».
Ольга Паршина (далее — О. П.): Распространение информации на уровне от сверстника к сверстнику действительно работает. Мы убедились в этом, реализуя в нашей школе подход «Равный обучает равного». Педагоги прошли соответствующее обучение и уже несколько лет готовят волонтеров равного обучения из числа старшеклассников. Наши добровольные помощники выступают в классах. Одна из тем как раз профилактика наркопотребления.
Конечно, далеко не все прошедшие обучение становятся действующими волонтерами, оказываются готовы работать с аудиторией сверстников. Из группы в 15 человек максимум 6-8 ребят. Но те, кто на это решается, приносят большую пользу в проведении профилактической работы.
С. Б.: Профилактика химической зависимости — очень сложная тема. Даже от педагогов часто приходится слышать, что они не специалисты в этой области. Не представляю, как школьник может ее нормально донести до сверстников. К тому же такое информирование может иметь обратный от желаемого эффект — стимулировать интерес к экспериментам с наркотиками.
О. П.: Информация, которую подают наши волонтеры, интереса к наркотикам однозначно не разбудит. Никаких интригующих подробностей она не содержит. Делается упор на пропаганду здорового образа жизни, отказ от зависимости. Согласно результатам анкетирования, которое мы проводим после встречи с волонтерами равного обучения, около 60 % подростков признаются: полученная информация заставила их задуматься.
Хочу подчеркнуть, что подход «Равный обучает равного» — это только одна из форм профилактической работы. Она реализуется в комплексе с другими мероприятиями, о которых говорила Оксана Леонидовна.
А. Ф.: Из практики могу сказать: очень эффективный метод, когда учащихся учебных заведений допускают на открытые судебные заседания. Увидев наркоторговца на скамье подсудимых, они осознают, что все разговоры об ответственности не запугивание, а суровая действительность. Но охватить этим методом получается только небольшую часть учащейся молодежи.
Действенны и встречи сотрудников ГУВД с учениками и их родителями, хотя такой формат иногда критикуют. К сожалению, уровень правовой культуры в обществе все еще довольно низкий, поэтому очень важно разъяснять нормы действующего законодательства. Например, какие действия подпадают под формулировку «хранение наркотических средств». Это значит не только принести их домой и спрятать на верхней полке шкафа, как думают многие.
— С проблематикой подростковой наркомании работают многие страны. Насколько может быть полезен их опыт?
С. Б.: В Беларуси старшеклассники употребляют алкоголь в больших дозах в 2 раза реже, чем в Европе, наркотики — в 10 раз реже, чем в США. Так что у нас создана одна из самых передовых систем профилактики химической зависимости среди несовершеннолетних. Интересен опыт США по созданию банка образовательных программ с доказанной эффективностью. Государство выделяет деньги только на их внедрение. Эффективными признаны, к примеру, программы, основанные на модели социального влияния, а также тренинг навыков.
Вместе с тем слепо перенимать чужой опыт не стоит. То, что работает в Америке, не факт, что сработает у нас. Любая заимствованная методика должна быть опробована, оценена и только потом рекомендована для общереспубликанского применения.
Оксана Старикова (далее — О. С.): Согласна с вами. Именно этим путем мы идем. К примеру, третий год Минский институт развития образования реализует проект «Апробация инновационной модели мобильной работы с молодежью для профилактики девиантного поведения и социально-педагогической реабилитации учащейся молодежи». Данный опыт позаимствован из практики города Штутгарта. Мы не просто взяли немецкую модель и перенесли ее на белорусскую землю. Мы адаптировали ее под наши законодательство, условия, возможности финансирования.
Проект масштабный, подразумевает четыре направления: индивидуальную работу, групповую, с населением и уличную. Причем последнее направление для нас новое. Мы привыкли, что педагог социальный находится либо в школе, либо в центре дополнительного образования, где к нему можно обратиться. А тут подход другой: он сам идет в места досуга молодежи — на стадионы, в парки, к торговым центрам. Наши молодые люди не привыкли к тому, чтобы посторонний человек подходил к ним и вступал в беседу, предлагал информационные материалы. Здесь свои методики и подходы. В рамках проекта мы специально обучаем педагогов социальных, школьных психологов и других специалистов особенностям такой работы.
И. С.: Мы уже в этом месяце опробуем одну из новаций данного белорусско-немецкого проекта — создание мест для неформального общения детей. Подростки любят общаться, собираясь на улице. С приходом осени это становится проблематично. Решить вопрос призваны досуговые комнаты, которые открываются в Московском районе на базе школ № 9, 105, 208, 215 и Центра дружественного отношения к подросткам «Доверие».
Старшеклассники смогут собираться здесь по вечерам и проводить время. Педагоги при этом присутствовать не будут. Такая организация неформального досуга — отличная профилактика асоциального поведения, что подтверждает опыт Штутгарта.
О. С.: В ближайшее время у нас стартует еще один проект, в рамках которого будет создан региональный ресурсный центр для профилактики девиантного поведения и социально-педагогической реабилитации учащейся молодежи. Он будет способствовать более эффективному взаимодействию заинтересованных структур в данном направлении.
— Насколько совершенен существующий у нас механизм оказания помощи подростку, употребляющему наркотики?
О. Д.: Считаю, все продумано досконально. Определен порядок взаимодействия между учреждениями образования, здравоохранения и органами внутренних дел при выявлении фактов потребления обучающимися наркотиков. Так что наши педагоги четко знают, как действовать в таких ситуациях. На базе Минского городского института развития образования проводят обучающие семинары, круглые столы. Эти вопросы обсуждают на курсах повышения квалификации педагогических работников.
Заметив тревожные сигналы в поведении ребенка, педагог обязательно должен отреагировать. Даже если в последующем его опасения не подтвердятся. При необходимости вызвать скорую медицинскую помощь, проинформировать руководство и родителей. Когда критическая ситуация миновала, учитель составляет индивидуальный
план профилактической работы с несовершеннолетним и старается сделать все возможное для его социальной реабилитации.
С. Б.: Согласен с коллегой, алгоритм оказания помощи у нас создан действенный. В каждом районе города работают кабинеты наркологической помощи подросткам. Как только зарегистрирован факт употребления несовершеннолетним наркотиков, информация поступает к нам. Беседуем с ребенком, родителями, выясняем обстоятельства дела. Если потребление было однократное, акцент делается на психотерапевтической работе. Если речь идет о формировании зависимости, оказываем в том числе и медикаментозную помощь.
Если подросток и его родители обратились к нам самостоятельно, не по информации со стороны правоохранительных органов или учреждения образования, соблюдаем условия анонимности и никакую информацию никуда не сообщаем. Так что родителям не надо бояться обращаться за помощью.