К 65-летию со дня рождения Владимира Жбанова. Откроют ли в столице мемориальный зал скульптора, и какова судьба его неизвестных произведений
Работы Владимира Жбанова стали своего рода визитной карточкой Минска. А истории их создания — городские легенды. С кого слеплена «Девочка с зонтиком», как родилась «Незнакомка» и какова судьба человека, который позировал для «Прикуривающего», знают многие минчане. А приезжим об этом расскажет каждый экскурсовод. Заслуга Владимира Ивановича в том, что он снял скульптуру с постамента, добавил ей легкости и задора, лишив идеологической нагрузки. Его произведения стали народными — рядом с ними фотографируются, загадывают желания.
Мастер ушел из жизни 7 лет назад — 16 января 2012 года. Завтра, 26 января, ему могло бы исполниться 65 лет. Его вдова Жанна Жбанова рассказала о том, каким был этот удивительный человек.
— Жанна Владимировна, в 2014-м, к 60-летию Владимира Ивановича, в Национальном центре современных искусств, а в продолжении — в Музее истории города Минска по вашей инициативе была организована выставка его неизвестных работ. Тогда же предполагалось создание зала со скульптурами Жбанова. С тех пор дело продвинулось?
— Нет. На улицу Революционную, 8, где была возможность разместить работы, с проспекта Рокоссовского переехала Городская художественная галерея произведений Леонида Щемелёва. В итоге из дворика на Революционной даже пришлось убрать две работы Жбанова «Гусар» и «Мюнхгаузен», поскольку никакого отношения к Щемелёву они не имеют.
— И где теперь «Гусар» и «Мюнхгаузен»?
— «Мюнхгаузеном» интересовались, хотели поставить возле Дома кино. Но все упирается в деньги. Вообще «Мюнхгаузена» отливали для Национальной библиотеки — должен был стоять в зимнем саду. Задумывался небольшой фонтанчик для орошения растений. Но когда комиссия принимала работу, кому-то не понравилось, что персонаж сидит на книгах, мол, неэтично. На что Володя ответил: «Он сидит на своих сочинениях».
— К 60-летию Жбанова проводили выставку, а к 65-летию?
— О Володе вышла книга Анатолия Карася в серии «100 выдатных дзеячаў беларускай культуры». Автор — совершенно потрясающий человек, который сам собирал материал и нашел деньги на печать небольшого тиража. Все это он сделал с любовью. В брошюру удалось вместить информацию о максимальном количестве работ, которые установлены не только в Минске, но и в других городах. Огромная благодарность автору за всю серию о выдающихся деятелях Беларуси!
Владимир Жбанов родился в 1954 году в Минске в семье военного. В 1973-м окончил Минское художественное училище имени А. К. Глебова, в 1979-м — Белорусский государственный театрально-художественный институт (ныне Белорусская государственная академия искусств), отделение скульптуры художественного факультета. Служил в Афганистане (1979-1980). После армии учился в творческих мастерских Академии художеств СССР. Преподавал в Минском художественном училище имени А. К. Глебова 13 лет. Умер 16 января 2012 года, похоронен на Восточном кладбище.
— Сохранились эскизы работ Жбанова «Поединок» для «Чижовка-Арены», «Царская охота» для Лошицкого парка, «Швейцар» для гостиницы «Минск». Мы их увидим в городе?
— Пока нет. Эскизы выполнены из пластилина, и они постепенно разрушаются. Чтобы отлить работы, нужны формы. А форма и отливка из бронзы стоят очень дорого.
— Выходит, это были произведения в стол. Много у него таких?
— Володя часто работал в стол. Он очень любил Минск. Проходя, к примеру, по новому скверу, начинал фантазировать, чем бы его украсить, дополнить. А уж если загорался идеей, то не мог остановиться, пока не воплотит ее. Так, о конкурсе на создание экипажа губернатора у городской ратуши он узнал за полтора дня до подачи заявки. Лепил целые сутки.
— С конца 1990-х скульптуры Жбанова устанавливали в городе одну за другой. Когда он только успевал?
— В работе был совершенно сумасшедшим. Мы же с ним и в отпуск особенно никуда не ездили, кроме Германии, где он наблюдался у медиков. Мало кто знает, но Жбанов жил с двумя протезами тазобедренных суставов. Первую операцию сделали в 1998 году. Сустав рассыпался на 60 %, заострился. Я как представила, что ему придется до конца дней находиться в инвалидном кресле! Чтобы оплатить первую дорогостоящую операцию в Москве, продала дом отца, который перешел мне по наследству. Второй протез Володе поставили через пару лет.
— Говорят, Владимир Иванович был человеком-театром. Вы с ним, судя по всему, антиподы?
— Да, я спокойная, уравновешенная, а он театр одного актера, человек-радио. У Володи была потребность выговориться. Когда возвращался домой, заполнял собой все пространство, каждый угол. Человека просто распирало! Он начал писать, издал повесть. Володя и сам всегда удивлялся: мы такие разные и сошлись. Действительно, противоположные полюса притягиваются.
— Жбанов был романтиком?
— Он оставался им всю жизнь, так и не повзрослел — вечный мальчишка. За год службы в Афганистане (1979-1980) мы отправили друг другу 1 000 писем! Я ему рассказывала, какие в Минске идут постановки, какая погода, укроп посылала… Он его в общий котел — все только ахали! В ответ приходили рисунки, эдельвейс.
— Нелегко с творческим человеком в быту?
— Наша семья строилась в том числе на юморе. Вова был еще тот шутник. Я прекрасно понимала, что человек жил в своем творческом мире, а я более приземленная. Любой ремонт или даже перестановка для него оборачивались катастрофой, вызывали дисбаланс. Однажды, чтобы сделать ремонт, предложила ему отдохнуть за границей. В его присутствии это было бы невозможно. До заболевания Володя говорил, что обстановка, в которой живет, ему безразлична. Достаточно солдатской: кровать, стул и музыкальная аппаратура. Меломан. После него осталось более 2 000 дисков. У него были другие ценности — нематериальные. Ему везло: оказывался в нужное время в нужном месте. Свою работу всегда делал с увлеченностью ребенка, говорил: если леплю девушку — я девушка, если леплю лошадь, то и я лошадь.